1.  Еще в научной юридической русской литературе конца XIX — начала ХХ века обращалось внимание на то, что теория причинной связи равноценных условий является слишком жестокой, поскольку может дать основание для уголовного наказания роди­телей, родивших и вырастивших преступника. Это рассуждение нашло очень красивое обоснование в марксистско-ленинской философии и советском правоведении, которые вели поиск закономерностей в общественной жизни не только на массовом уровне, а и в отношении отдельных двух связанных между собой явлений. В этих поисках совет­ская юриспруденция сформулировала родную коммунистическому сердцу концепцию необходимой и случайной причинной связи. Были адаптированы к господствовавшей идеологии концепции необходимого причинения, отдельного условия, прямой и опо­средованной причинной связи. Разрабатывалась и теория предвидимости последствий. Оригинальной и логически изысканной была теория возможности и действительности. Очень интересно, что каждая из названных концепций причинной связи претендовала не только на признание ее законодателем, но и на роль «штурмана правоприменения», хотя законодательство не давало для этого никаких оснований.
2.  Привлечение к материальной ответственности возможно только при наличии вины работника. Основанием материальной ответственности может быть не только умышленная, но и неосторожная вина. Чаще всего работники привлекаются к мате­риальной ответственности именно при наличии неосторожной вины. Иногда форма вины является основанием дифференциации пределов ответственности работников. Так, п. 1 ст. 133 КЗоТ устанавливает ограниченную материальную ответственность за порчу по небрежности материалов, полуфабрикатов, изделий (продукции), в том числе при их изготовлении, а также инструментов, измерительных приборов, специ­альной одежды и других предметов, выданных работнику в пользование. За предна­меренное уничтожение и преднамеренную порчу того же имущества установлена полная материальная ответственность (п. 5 ст. 134 КЗоТ).
3.  Хотя законодательство о труде широко оперирует понятием вины, а также поня­тиями, отображающими ее формы, оно не содержит определений ни вины, ни отдельных ее форм. В этой связи при правоприменении следует использовать определение умысла и неосторожности, данные в ст. 24 и 25 Уголовного кодекса [85] с учетом особенностей трудовых правоотношений. Вина характеризует субъективное отношение лица (при­менительно к рассматриваемому здесь вопросу — работника) к своим действиям при выполнении трудовых обязанностей и их результатам (к возможности возникновения прямого действительного ущерба).

Если работник осознавал, что в его действиях не проявляется надлежащая за­ботливость о сохранности имущества собственника, если он предвидел возможность наступления прямого действительного ущерба и желал его наступления или безраз­лично относился к возможности его наступления, в действиях работника имеется умысел (прямой или косвенный). Трудовое законодательство не выделяет косвенный умысел как форму вины, но в силу части первой ст. 137 КЗоТ суд при определении размера ущерба, подлежащего возмещению работником, обязан учесть степень вины работника. Если работник осознавал, что в его действиях не проявляется надлежа­щая заботливость о сохранении имущества собственника, если он предвидел возмож­ность наступления прямого действительного ущерба, но легкомысленно рассчитывал предотвратить эти последствия, имеет место неосторожная вина работника в форме самонадеянности. Самонадеянность также не выделяется в законодательстве о тру­де как понятие, но эта форма неосторожной вины также может учитываться при определении размера прямого действительного ущерба, подлежащего возмещению работником в соответствии с частью первой ст. 137 КЗоТ. Если работник не осо­знавал, что в его действиях нет надлежащей заботливости о сохранности имущества собственника, если он не допускал возможности причинения имуществу собствен­ника прямого действительного ущерба, хотя при сложившихся обстоятельствах мог и должен был это осознавать, в действиях работника имеется признак неосторожной вины в форме небрежности.

1.  Комментируемая статья не допускает возложения на работника материальной от­ветственности за ущерб, который относится к категории нормального производственно­хозяйственного риска. «Ущерб, относящийся к категории... риска» — это, конечно, понять тяжело. Законодатель несколько проигнорировал грамматику родного языка. Риск — это понятие, которое характеризует деятельность (действия) работника. Риск как признак деятельности работника может свидетельствовать о нарушении им правил выполнения работ, нарушении им трудовых обязанностей, а может быть присущим правомерному поведению работника. Руководитель сельскохозяйственного предприятия не может быть привлечен к материальной ответственности за прямой действительный ущерб, причиненный вымерзанием озимой пшеницы. Ее сеяли в этих краях испокон веков. И посеяна она была в сроки, которые рекомендуются наукой. Но стечение тяжелых погодных условий привело к уничтожению посевов, напрасным расходам, к прямому действительному ущербу. Руководитель в этом случае не нарушал тру­довых обязанностей. И возникший ущерб является следствием риска, который был присущ действиям руководителя. Но этот риск был нормальным производственно­хозяйственным риском.

Другой пример: сроки посева озимых, которые рекомендуются агротехникой, руко­водитель предприятия нарушил. Озимые вошли в зиму слабыми и погибли вследствие обычных для данной местности морозов. Здесь руководитель также рисковал. Но до­пустил нарушение, не сумел правильно организовать работу предприятия. Вследствие его действий, содержащих признаки риска, предприятию причинен прямой действи­тельный ущерб. Руководитель, допустивший нарушение, должен быть привлечен к материальной ответственности. Допущенный им риск не относится к категории нор­мального производственно-хозяйственного риска.

1.  Глава IX Кодекса законов о труде, начинающаяся с комментируемой статьи, называется «Гарантии при возложении на работников материальной ответственности за ущерб, причиненный предприятию, учреждению, организации». Поэтому часть вторая ст. 130 КЗоТ и перечисляет, какие гарантии государство установило для ра­ботников в случае их привлечения к материальной ответственности.

В комментируемой статье указывается на установление законодательством пределов материальной ответственности работников (об этом см. комментарий к ст. 132-135 КЗоТ), ограничение ее определенной законодательством частью заработка работника (ст. 132-133 КЗоТ), на недопустимость того, чтобы материальная ответственность пре­вышала полный размер причиненного ущерба. Слова «полный размер причиненного ущерба», которые содержатся в части второй ст. 130 КЗоТ, не означают ничего иного, кроме возможности взыскания с работника в предусмотренных случаях суммы, рав­ной прямому действительному ущербу. Следовательно, полный размер причиненного ущерба в контексте ст. 130 КЗоТ является синонимом понятия прямого действитель­ного ущерба.

1.  Комментируемая статья, ограничив, как правило, материальную ответствен­ность работника прямым действительным ущербом, косвенно допускает в определен­ных случаях привлечение к материальной ответственности в размере, превышающем полный размер причиненного ущерба (прямого действительного ущерба). Об этом см. комментарий к ст. 135 и 1353 КЗоТ.
2.  Во избежание вопросов по поводу привлечения работника за одно и то же на­рушение к материальной и другим видам ответственности, в части третьей ст. 130 КЗоТ объясняется, что одновременное привлечение к материальной и другим видам ответственности вполне допустимо, если только имеются основания для привлечения работника не только к материальной, но и к дисциплинарной, административной или уголовной ответственности. Это правило согласуется со ст. 61 Конституции Украины, запрещающей привлечение за одно и то же правонарушение дважды к юридической ответственности только одного вида.
3.  Работнику предоставляется право добровольно покрыть ущерб, причиненный предприятию, учреждению, организации полностью или частично. Однако даже та­кой способ возмещения ущерба не исключает проведения собственником служебного расследования, надлежащего установления факта причинения ущерба и издания по результатам служебного расследования приказа. В приказе виновным лицам мо­жет быть предложено добровольно покрыть ущерб. Такой приказ и будет основанием для принятия кассой предприятия денежных сумм в порядке возмещения ущерба, причиненного работником предприятию. В приказе может быть выражено согласие собственника на передачу работником для возмещения причиненного ущерба равно­ценного имущества или исправления поврежденного имущества, как это предусмотрено частью пятой ст. 130 КЗоТ.
4.  Однако возмещение работником прямого действительного ущерба в доброволь­ном порядке путем передачи предприятию равноценного имущества или исправления поврежденного возможно только с согласия собственника. Иначе говоря, преимуще­ственной формой возмещения прямого действительного ущерба является денежная форма. С согласия собственника возмещение может производиться в форме, которая в гражданском праве называется «в натуре».
5.  Положения Кодекса законов о труде по аналогии следует применять к случа­ям обратного (регрессного) требования государства к должностным лицам местной государственной администрации о возмещении ущерба, причиненного государству в связи с возмещением за счет государства вреда, причиненного незаконными ре­шениями глав государственных администраций, приказами руководителей управ­лений, отделов, других структурных подразделений местных государственных администраций, деятельностью или бездействием должностных лиц этих админи­страций. Дело в том, что в соответствии со ст. 56 Конституции государство обязано возместить материальный и моральный вред, нанесенный гражданам незаконными действиями органов государственной власти, их должностных и служебных лиц. Государство в случае возмещения вреда получает право регрессного требования в размерах и порядке, определенных законодательством (ст. 49 Закона «О местных государственных администрациях» [184]). Поскольку специальное законодательство на этот счет не принималось, по нашему мнению, было бы целесообразно приме­нять в таких случаях по аналогии нормы Кодекса законов о труде о материальной ответственности.