Принцип индивидуальной ответственности физических лиц позволяет также добиться более последовательной дифференциации и индивидуализации ответственности за совершение акта агрессии по международному уголовному праву в зависимости от своего фактического участия в совершении деяния, а также от степени завершенности последнего.

В силу принципа индивидуальной ответственности лиц по международному уголовному праву, очевидно, что общим субъектом агрессии должен расцениваться любой человек, вне зависимости от каких-либо демографических, социальных, имущественных либо иных характеристик, совершивший это преступление и подлежащий ответственности по международному уголовному праву.

В отличие от национальных уголовных законов, практически во всех источниках международного уголовного права отсутствуют какие-либо указания на признаки, характеризующие субъекта преступления. в международных актах речь обычно идет о «лице», «всяком лице», «любом лице».

Не только в теории, но и в решениях международных трибуналов субъектами международных преступлений безусловно признаются любые люди.

В литературе остается дискуссионным вопрос о том, как несут уголовную ответственность за совершение актов агрессии должностные лица и руководители государства.

Ряд авторов придерживается позиции, что указанные лица, будучи «воплощением государственной власти», подлежат ответственности не столько личной, сколько как государственные деятели - т.е. их осуждение отождествляется с «осуждением государства».

Представляется, что такая позиция противоречит принципу индивидуальной ответственности физических лиц за совершение преступлений по международному уголовному праву, в т.ч. и агрессии. Данные принцип, нашедший отражение в решениях Нюрнбергского трибунала, получил дальнейшее закрепление как в статутах трибуналов ad hoc новейшего времени, так и в Римском Статуте.

Так, например, в одном из решений Международного трибунала по Руанде отмечалось, что «индивиды всех рангов, вовлеченные в вооруженный конфликт как в качестве военного командования, так и не в этом качестве… могут подлежать ответственности».

Никто не ставит под сомнение то, что руководители государства, юридических лиц могут и должны нести ответственность за совершенные ими преступления. Однако, последнее вовсе не означает автоматической уголовной ответственности государства за совершение агрессии, а является, скорее, одним из самых ярких примеров реализации принципа индивидуальной уголовной ответственности в международном уголовном праве.

Принцип ne bis in idem - один из фундаментальных принципов, отражающий «справедливость» международного уголовного права и запрещающий повторное осуждение лица за совершение одного преступления по международному уголовному праву (в нашем случае - агрессии).

В наиболее завершенном виде этот принцип содержится в ст. 9 Проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества и состоит из двух частей:

- Никто не может быть привлечен к ответственности и подвергнут наказанию за преступление, за совершение которого лицо было осуждено или оправдано любым международным судом;

- Никто не может быть привлечен к ответственности и подвергнут наказанию за совершение преступление, за которое данное лицо было уже осуждено или оправдано. Если национальный суд вынес обвинительный приговор, то требуется условие приведения его в исполнение.

Определяя этот принцип, Комиссия международного права ООН исходила из того факта, что одно преступление может порождать только одно последствие в виде наказания. В противном случае репрессия международного уголовного права была бы ничем не ограничена.

Нельзя не согласиться с позицией А.В. Наумова о том, что уголовно-правовая справедливость, выражающаяся в возможности однократной ответственности за одно преступление, «аккумулирует» в себе другие важнейшие принципы - ведь все они характеризуют определенный аспект справедливости в уголовном праве, без которой нет справедливости права в целом. Таким образом, справедливость можно рассматривать и как обобщающий принцип, и как обобщающее начало уголовного права.

Думается, что такое положение вещей полностью характерно и для международного уголовного права при установлении ответственности за совершение агрессии.

Однако, имеются вполне определенные юридические последствия такого формулирования принципа справедливости.

Факт совершения преступления агрессии влечет обязанность лица подвергнуться репрессии - при этом как по международному уголовному, так и по национальному уголовному праву (ведь в большинстве государств нормы международного уголовного права имплементированы в национальное законодательство). И в этом случае принцип «нельзя судить дважды за одно и то же» становится своеобразным регулятором возникновения, развития и реализации международного уголовного правоотношения.

Действительно, если к виновному в совершении агрессии применена норма национального уголовного права, то в силу этого принципа он уже не может подвергаться репрессии по международному уголовному праву, как и наоборот.

Однако, в силу того, что данный принцип олицетворяет собой справедливость, то международное уголовное право делает из него прямые исключения по причине «несправедливого» применения уголовного права (международного или национального).

Так, в статье 20 Римского Статута (ч. 3) имеется указание на возможность повторного проведения судебной процедуры в Международном Суде в отношении лица, если национальный (или иной) суд был явно несправедлив и:

а) разбирательство в нем «предназначалось для того, чтобы оградить лицо от ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда»;

б) процесс был иным образом проведен не независимо или небеспристрастно при отсутствии реальной цели «предать соответствующее лицо правосудию».

При этом наличие или отсутствие оснований для применения этих исключительных положений находятся полностью на усмотрении Международного Суда. Подобное положение юридически допустимо, так как основанием повторного предания суду (но уже международному) является факт неосуждения лица национальным судом за предположительно совершенное им преступление агрессии. Тем более, что основанием неосуждения может явиться «искусственная» квалификация преступления агрессии по международному уголовному праву как общеуголовного.

Итак, под «лицом» как субъектом агрессии по международному уголовному праву надо понимать любого человека, который:

сам совершил преступное деяние;

использовал для совершения преступного деяния другого человека (например, при исполнении приказа).

Наконец, международному уголовному праву знаком специальный субъект преступления агрессии-то есть лицо, обладающее дополнительными юридически значимыми признаками. При этом указание на эти признаки содержатся в самой норме международного уголовного права.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 28 Римского Статута, военный командир либо лицо, действующее в качестве военного командира, подлежит уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда, совершенные силами, находящимися под его эффективным командованием и контролем либо, в зависимости от обстоятельств, под его эффективной властью и контролем, в результате неосуществления им контроля надлежащим образом над такими силами, когда:

i) такой военный командир или такое лицо либо знало, либо, в сложившихся на тот момент обстоятельствах, должно было знать, что эти силы совершали или намеревались совершить такие преступления; и

ii) такой военный командир или такое лицо не приняло всех необходимых и разумных мер в рамках его полномочий для предотвращения или пресечения их совершения либо для передачи данного вопроса в компетентные органы для расследования и уголовного преследования.

Более того, любой начальник (не обязательно военный командир или лицо, «эффективно действующее» в качестве такового) подлежит уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда, совершенные подчиненными, находящимися под его эффективной властью и контролем, в результате неосуществления им контроля надлежащим образом над такими подчиненными, когда (ч. 2 ст. 28 Римского Статута):

i) начальник либо знал, либо сознательно проигнорировал информацию, которая явно указывала на то, что его подчиненные совершали или намеревались совершить такие преступления;

ii) совершенные подчиненными преступления затрагивали деятельность, подпадающую под эффективную ответственность и контроль начальника; и

iii) начальник не принял всех необходимых и разумных мер в рамках его полномочий для предотвращения или пресечения их совершения либо для передачи данного вопроса в компетентные органы для расследования и уголовного преследования.

Таким образом, принцип личной ответственности при совершении акта агрессии имеет несколько расширенное применение по сравнению, скажем, с национальным уголовным законодательством - в этот принцип включается ответственность начальника за действия своих подчиненных в вышеописанных случаях.

Далее, в Проекте Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества установлена самостоятельная ответственность лица, которое как «руководитель или организатор» совершает или отдает приказ о совершении не только акта агрессии, но и угрозы совершения такого акта (ч. 1 ст. 16).

Наконец, одним из самых ярких проявлений принципа индивидуальной ответственности лиц за совершение агрессии является непризнание иммунитета в качестве обстоятельства, препятствующего уголовному преследованию.

В одном из «Четырнадцати принципов эффективного осуществления всеобщей юрисдикции» говорится, что национальное законодательство должно обеспечивать наделение судебной системы юрисдикцией в отношении любого лица, подозреваемого или обвиняемого на основании международного права в совершении тяжких преступлений, каков бы ни был официальный статус подозреваемого или обвиняемого в момент совершения инкриминируемого ему преступления или когда-либо позже.

Более того, любой нормативный акт внутреннего права, санкционирующий судебное преследование за тяжкие преступления, наказуемые на основании международного права, должен быть в равной мере применим ко всем лицам, занимающим или ранее занимавшим любую официальную должность, будь то глава государства, руководитель или член правительства, член парламента либо другого выборного или исполнительного органа.

Статуты Нюрнбергского и Токийского Трибуналов, Статуты Трибуналов по бывшей Югославии и Руанде и Римский Статут Международного уголовного суда ясно подтверждают, что суды могут осуществлять юрисдикцию в отношении лиц, подозреваемых или обвиненных в тяжких преступлениях на основании международного права, независимо от официального положения или должности в момент совершения преступления или позднее. Статут Нюрнбергского Трибунала предусматривает, что официальное положение лица, признанного виновным в преступлениях против мира и человечества или в военных преступлениях, не может считаться основанием для смягчения наказания.

Данное положение «Четырнадцати принципов…» нашли свое нормативное подтверждение в части 2 ст. 27 Римского Статута, согласно которой «Иммунитеты или специальные процессуальные нормы, которые могут быть связаны с должностным положением лица, будь то согласно национальному или международному праву, не должны препятствовать осуществлению Судом его юрисдикции в отношении такого лица».

Принцип индивидуальной ответственности в международном уголовном праве предполагает виновное отношение причинителя к содеянному.